Как я лежала, а также стояла, сидела и ходила

| Часть 1 | Часть 2 | Обсуждение на форуме | Автор: ЛИДИЯ 

БОРЬБА ЗА ЛАНТУС 

У меня было две задачи: полежать для ВТЭКа — обследованиями доказав, что это я тока с виду такая вся прекрасная, и еще — мытьем и катаньем выцепить из них Лантус. Моя энда намекнула, что без больницы тут никак не обойтись, они определят — насколько он мне нужен. Моих ежедневных дневников-отчетов ей показалось маловато. Нежная Анжела тоже не шибко заинтересовалась моими записями. НО: в больнице уже совсем официально стали регистрироваться гипы. Помню, как поев конфет и пр. я доползла сдать кровь, а через 15 минут в палату вбежала лаборантка: «Срочно поешьте, у вас СК 2,1» Так это я уже поела! Отрегулировать мне ничего не могли, по крайности на этих инсулинах. Первый разговор с Анжелой меня прямо приободрил: типа, на Лантус быстро переводим, недели хватит. Когда сама-Гафуровна меня смотрела, я завела всё о том же: Протафан дает мне либо гипер либо гипоглакемию, без вариантов, и я постоянно забываю колоть его вечером, ибо этот укол у меня ни к чему не привязан, и я могу вспомнить о нем в час, в два ночи… На что Гафуровна ответствовала: «А Лантус колют исключительно вечером и никак иначе!». Попробовала ей вякнуть о сайте производителя, о живых людях… Нет, они у себя в больнице впервые опробовали Лантус, и тока вечером и все!! Но я долбала мою докторицу Анжелу ежедневно одной темой: вот у меня с утра 11,3, видите? Я не хочу так жить! — прибавьте единичку… прибавила блин! И у меня в 4 утра гипа, СК 2,7. Она сама видела, что случай тяжкий. Наконец, пришла с разговором: мы вас переводим на Лантус, но только вы должны будете самостоятельно его закупать. Оп-па!! Хорошо — к этому я была готова, спасибо Марии!! Нет, ответила я гордо, я не имею возможности закупать его. И, насколько я знаю, Лантусом снабжается часть больных… Кто они — эти счастливцы?… Бедная Анжела долго и путано мне объясняла про финансирование, про то, что раньше брали на него новых, а теперь квоты нет и не будет и пр. и пр. Ухи у меня свернулись в трубочку — бигудей не надо! Хорошо, — не отставала я, — я ведь не зациклена именно на Лантусе, может быть, вы мне предложите другой инсулин? с очень длинным действием, ведь был же когда-то Ультрасемиленте и прочие… А, ну хорошо! — ее лицо прямо-таки озарилось,- я подумаю. И через пару дней сообщила, что перевести меня могут ТОЛЬКО на Инсуман-Базал (если не путаю). А сколько его раз надо колоть? — поинтересовалась я. Два раза в день. Он такой же, как Протафан, но мы всех переводим только на него. Ну и фигли менять тогда шило на мыло?? — горько вопросила я. И получила в ответ: вы понимаете Лантус НУ ОЧЕНЬ дорогой, на него сейчас никого не переводят, и пр. и пр. и пр. со слезой в голосе. Угум, предположим. 

Тут подоспели выходные и я попала домой — к компьютеру. Села и написала заяву на имя завотделения. Типа, а скажите, любезная, что именно изменилось за прошедшие месяцы? Почему три месяца назад Главный диабетолог города говорила об обоснованном ходатайстве со стороны врача, на основании которого подписываются документы и Лантус начинает закупаться на определенного человека. А щас уже — кирдык всему? Покажите Приказ, Указ, Распоряжение — за номером и датой, плиз… (образец моей заявы его должен быть где-то на сайте). Прихватила я также и официальный ответ из комитета по здравоохрану, где ну никак не упоминается о самостоятельном снабжении диабетиков Лантусом. С этими бумагами я подловила Орлову — зав.отделением. Самостоятельная такая. И мутная… Непонятно — чего от нее ждать. Видать, очень грамотная по части общения с такими, как я. Вошла я к ней в кабинет, шаря по стенке и хватаясь за мебель, рухнула на стул и дружелюбно так поинтересовалась: «Скажите, а что кардинально изменилось за последние 3 месяца с обеспечением Лантусом? 

Помниться, когда я разговаривала с Ириной Альбертовной (гл.диабетолог), никаких трудностей не предвиделось… Вот и ответ из Комитета очень понятный». Орлова поулыбалась, помолчала, и не менее дружелюбно и проникновенно очень подробно меня послала. К моей районной энде, что они, де, в больнице, напишут мне о моем лабильном течении и краски сгустят, а вот документы всё равно через районного идти должны. Клянетесь? — спросила я. Честное слово! — сказала Орлова. Выглядело это все логично. И я приготовилась, получив эпикриз на руки, просто провертеть в нем взглядом дырку, но найти все мне необходимое. 

(В выписке стояло: «Последние 5 лет лабильное течение диабета (частые гипогликемии без предвестников, гипергликемии до 18 ммоль/л)». Во! Моя энда в поликлинике на основании этой выписки вставила меня в какой-то тайный список на Лантус. И теперь я жду результата.)

А ВОТ И НЕВРОПАТОЛОГ ! 

Через несколько дней моя бледная Анжела вбежала вся запыхавшаяся: «Пойдемте быстрее, я с профессором договорилась!» Ага! Щассс! Если я изображаю умирающую, так уж до конца!! Кряхтя, я обулась. И пошатываясь и шаркая, поплелась за быстроходной докторицей. Она нервно оглядывалась и пыталась бежать, но я, хваталась за стены и качалась как не опохмелившийся грузчик, хватала ртом воздух и прочая. У лифтов Анжела заметалась: «Ой, ждать долго, вы сможете пройти по лестнице? Два этажа?» ДВА этажа???- круто, если тока не быстро…И я изобразила это «не быстро». Когда мы доплелись до кабинета светила, докторица, похоже, была готова меня пинать, нести на руках или просто пристрелить. Не знаю точно. 

Невропатолог (профессор! А??!) ждал нас, он оказался милым дедушкой, заботливым и человечным (но не Лениным!). Короче, приглянулись мы друг другу. И он, меня обстукав и внимательно обсмотрев, назначил 2 обследования мозга и еще — конечностей (вот его я нигде не могла сделать: электромиография, его надо всем диабетикам раз в год делать — в книжках написано!). Приветливо распрощавшись с профессором, я было вообразила, что теперь-то — ура! Но. Во-первых, докторица моя мне объяснила, что анализ крови на содержание витамина В12 (назначенное мне профессором) у них можно сделать только за деньги. Я гордо отказалась, потому что цены у них в больнице ну просто безбожные. Во-вторых, Анжелика злорадно сообщила, что она не знает — КОГДА мне сделают обследования. Типа, меня записали, но там ТАКИЕ очереди (делая страшные глаза). И ваще, может меня пока выписать, т.е. я дома посижу, в больнице буду числиться только, а когда очередь подойдет — мне позвонят. 

Я в панике сделала сразу две вещи. Первое — уведомила Анжелику, что лежать я намерена до последнего издыхания, пока не обследуют — не уберусь, потому как мне нужен сопровождающий, а в будний день таскаться в больницу со мной никому не с руки. Второе — я поднялась (взлетела, можно сказать!) на 2 этажа выше и нашла чудного профессора. «Караул — сразу приступила я к делу, — Спасите!» И объяснила, что его назначения …м-м-ммм…. Незнамо когда будут осуществлены. Он был безмерно удивлен, позвонил по телефону туда, где все это проводилось, и записал меня на следующий день. 

Надо ли говорить, что когда я пришла в отделении диагностики, там не было ни единого человека, ни до, ни после меня…. Сделали мне все быстренько, и я с миром убралась. А через несколько дней меня вызвали в срочном порядке в другой кабинет, на другом этаже, но, как оказалось, чтобы повторно проделать ту же самую процедуру обследований. И прям изумились моему рассказу — как я бросилась профессору в ноги, а если бы не он, то из-за дикой очереди лежать бы мне тут до морковкиных заговезней. Они там не поняли: какая очередь?? Народу опять не было СОВСЕМ. Может, Анжелка моя комиссионные получала с каждого, направленного по платной основе? Но гораздо прозаичнее дело обстояло с глюкометрами. 

САТЕЛЛИТ И ПРОЧИЕ ГЛЮКИ 

Я обратила внимание, что логики в обладании глюкометрами нет никакой — ни возрастной, ни социальной. Повального обладания глюками я у больных не приметила. Определить обладателей было просто: в очереди на СК они все стояли со своими автоланцетами в лапках (включая и меня). Было их…. Ну по моим оценкам — не более 1/5 от всего количества. При этом — девушка 20 лет, болеющая несколько лет, глюком не пользовалась, а старушка с СД-2 — очень даже активно интересовалась своим СК. В моей палате глюк был только у меня, и я проводила показательные замеры СК, а соседки наблюдали, затаив дыхание. Одна из них пользовалась визуалками, но как показали параллельные испытания ее визуалок с лабораторными замерами, то определяла она визуально свой СК очень хреново! Плюс-минус от 2 до 6 ммоль/л тудым или сюдым. 

Решила я провести рекламную акцию любимого Сателлита, тем более что никто там про него и не слыхал. И позже я поняла — почему не слыхал. Для начала, выйдя на выходные домой, я напечатала объяву про Сателлит — что это такое, сколько стоит и где его у нас купить можно дешевле всего (у Лены!!). Повесила на доску специальную, где в отделении всякие забытые плакаты-брошюры пылятся сто лет. И стала как наживка останавливаться, вдумчиво смотреть и переписывать… Пока кто-нибудь еще не подтягивался. Вот! А потом узнала страшную вещь. Гафуровна — выписывает рецепты на импортные глюки! В определенную аптеку. Комментарии излишни — не мне объяснять, что за каждый свой отоваренный рецепт она получает процент от сделки. И я преисполнилась праведным негодованием. Потому что ну никак не ожидаю ничего неправильного, подлого или циничного от людей, пока не получу под самый нос или по самые уши… Не предвижу я в людях плохого, не предполагаю. А это ведь цинизм — выписывать бабушке рецепт на… не помню названия уже этого глюка, у него полоски около 900 руб/50 шт. Она как врач ОБЯЗАНА рассказать про разные глюки, посоветовать — может, но — рецепт?! И про цены на расходники обязана рассказать. Змеюка эта Гафуровна. Тьфу на нее!!!! 

Потом меня навестила Мария! Она нагрянула неожиданно, ну то есть совсем я не была готова ее лицезреть, потому, как обещалась она приехать накануне. И я не переоделась в праздничное, не накрасилась и была мокрая и зеленая (а ваще я белая и пушистая!). Главное — я ее узнала, по фотке на форуме. И она мне привезла кроме привета с воли и яблок — проспекты Сателлита от Лены. Проспекты были красивые такие, глянцевые, двухсторонние, и я сразу пристроила пару всё на ту же доску: чтобы читались обе стороны. Через день проспекты исчезли, но разведка доложила, что снимала их не Гафуровна (она верно, и не заметила прибавления макулатуры на стене), а пациенты! Типа себе — на память. Буклетов было не очень много, но вплоть до своей выписки я их вешала регулярно. Надеюсь, благодаря моей деятельности кто-то купил или купит именно Сателлит, а не то, что им навязывают недобросовестные врачи. 

ОНИ И МЫ. МЫ — НЕ ОНИ. ОНИ — НЕ МЫ 

А между тем в отделении кипела жизнь. Я бы даже сказала — бурлила и клокотала. Но только «в верхах». Обстоятельство, очень сильно радующее любого зрителя-наблюдателя, — это наличие большого числа компьютеров и всяческой офисной техники. Куда ни кинь взор — за приоткрытой дверью очередного кабинета-ординаторской мерцают мониторы. И кипы бумаг! И шум ксероксов, и треск матричных принтеров… Сказка! А какая деятельность бушевала за дверкой с надписью «Школа диабета»… О-оо-о-о!!.. Большая такая комната, обширное пространство, и там обосновались временным биваком студенты, тоже окомпьютеренные поголовно. Оборудовано все — тип-топ. И вот там у них тоже возня, взрывы заразительного смеха, всеобщая весельба и РАБОТА. Работают все — ну прямо засмотришься, стахановское движение какое-то: глаза горят, скулы играют, на челе — вдохновение… Че-то пишут, че-то печатают, че-то обсуждают. Но как-то так не с нами они, ох, не с нами. Пациенты и доктора — как масло и вода, не смешиваются. Клопы отдельно — диван отдельно. 

Мы (пациенты) как питательный бульон в чашке Петри (больнице то есть) для выращивания всякой дряни (пардон! То есть — докторов). Они бурлят и делают чего-то полезное, не замечая нас в упор, но при этом — питаясь нами (вроде — в переносном смысле)! Мы чужие на этом празднике жизни! — как сказал классик (классики). А они все — кишели. Кишмя. Но толку от них не было. Школа диабета не работала, совсем. Если кому-то становилось худо, то прибегала сестра, ибо доктора со студентами были заняты более полезной деятельностью, научной, теоретической, надо полагать, им не до фигни практической. Студенты ходили стайкой за Гафуровной к определенным пациентам, меня в число сих посещаемых избранных не включили, может, молодежь пугать не захотели?? Или моей адекватной реакции испугались?? Я вынесла резюме: мы им нужны, чтобы жить (им). Они что-то такое с нами делают, чтобы жить (им жить). 

Результаты этих действий на нас, их всех ну абсолютно не заботит и ни в коей мере не волнует. Нас много и будет еще больше, все чего-то хотят. Материал для экспериментов — в переизбытке. Некоторые пациенты участвуют в их сомнительных «исследованиях», и за это удостаиваются повышенного внимания. Подозреваю, что некоторые иностранные фирмы заказывают некие опыты с лекарствами, и на это идет определенная категория пациентов, потому что за это 1. платят, не много, но к пенсии — нормально 2. Всесторонне обследуют, не то, что обычных увечных 3. Держат их месяцами в больнице «на всем готовом» (одиноким старикам это неплохо и не все же такие привередливые в еде, как я). 

ДА-А-А-А-АААА…. 

За три дня до моей выписки поступила свежая партия старушек. (выражение не мое, это так Мария выразилась в чате, но оно наиболее точно отображает происходившее). Одна из этой партии попала к нам в палату. В соседнем нумере, дуплексном с нами, как раз старушек была целая палата, кроме одной женщины, ну а у нас случилось обратное. Екатерина Романовна оказалась весьма подвижной, крепкой, 84-х лет (штоб каждому так выглядеть в 84 года!!!), упрямой и с убеждением, что раз она самая старшая, то и есть реально старшАя.. СК у нее был 24, потом 27, потом 29, потом опять 27.. в таком вот диапазоне. Екатерина Романовна ела конфеты, запивала их водой, ходила каждый час в туалет, и категорически отказывалась принимать саму идею о переходе на инсулин. Она упирала на то, что болеет 30 лет, и все прекрасно знает — что ей можно, а что нельзя. 

Пол в туалете стал липким, уж не знаю кто там писал мимо унитаза — от наша ли старушка, или от поступившие дуплексные, но зайти туда можно было, только постелив на пол предварительно газету, чтобы липла газета. Потому что иначе к полу реально можно было прилипнуть. Ассоциации напрашивались — мухи в сиропе, например, и прочая романтика… Интересным было то, что Екатерина Романовна стремилась казаться немощной и беспомощной, но постоянно об этом забывала (прям совсем как я!). Например, утверждая, что «ничего не видит», вдруг начинала читать журнал, или, отправляясь куда-то, опираясь на палочку, обратно очень бодро возвращалась без нее, благополучно эту палочку позабыв. Потом я поняла, в чем тут фокус: у нее была 2-я группа инвалидности и ОСТ-3, т.е. по идее, она не способна была сама себя обслужить, и эту иллюзию она поддерживала у окружающих (хотя: зачем? У нее и группа и ОСТ были бессрочными). После долгих уговоров и устрашений, ее удалось-таки перевести на инсулин и убедить не есть сладкое, и СК у нее снизился до 15. Я с ней успела поскандалить, потому что жарко ей было от своего сахара, и она требовала окно держать открытым при морозе -8. Но тут я, предчувствуя смертоубийство (заподозри мой супруг, что меня простудила бабка, тут бы ей и кранты!), я уперлась рогом. Потому ночью окно было закрыто, от греха подальше. 

ВЫПИСКА 

Доктор с облегчением поведала мне, что уже всё — можно меня выписывать, все равно ничего больше сделать мне не могут. И я сразу предупредила, что когда бы мне выписку не вручили (а при мне люди получали ее к 14-15 часам), я уйду только вечером, когда за мной приедут. Ну, примерно с 14 часов койку придется освободить,- встревожилась Анжела,- если кто-то на это место уже ляжет. Значит — будет ждать,- мрачно отрезала я. Меня совсем не прельщала перспектива сидеть полдня в коридоре, да и в палате на стульчике — тоже не особо хотелось. К счастью, в этот день из нашей камеры нас выписывали вдвоем. В пятницу, в 10 утра случилось страшное: когда мы мирно дремали после первого завтрака, к нам в палату зашла еще одна старуха с сумками и пакетами, и поинтересовалась — которое место ее будет? Я тут же автоматом ответила, что вот эти два освободятся, но за мной приедут только вечером, и я буду лежать до победного. 

У моей соседки нервы оказались послабее, и когда старуха эта (оформившись по всем правилам) вернулась и села у нас над душой на стульчике (не слушая моих увещеваний, что вот на диванчике в коридоре ей мягче будет и удобнее), она спешно засобиралась. На сборы ее подвигла еще и информация, выданная этой старухой. Наша «первая леди» Екатерина Романовна, чувствуя себя примой по годам (84 года!), спросила пришедшую, выглядевшую лет на 70, еще бодрою и крепкою, хоть и с палочкой, сколько той лет. Весьма пренебрежительно спросила, и надо было видеть выражение ее лица, когда новенькая ответила, что ей 86 лет! Вот так они и нашли друг друга. 

Погуляв по отделению и вернувшись в палату, я услышала, как они выясняют, кто из них круче. «А вот в блокаду вы сами-то где были?»,- с подозрением вопрошала Екатерина Романовна. «В Смоленске, да только там труднее было, чем вам здесь»,- с достоинством отвечала новенькая. Я прямо умилилась до слез. Хорошо им будет лежать вдвоем. Или совсем наоборот! Пробыв там до вечера, я успела услышать, на что именно жаловалась новоприбывшая. «Знаете, девушка…ах, да — доктор! У меня слабость бывает днем, в дремоту тянет… Просто не знаю, что делать, я никогда днем не спала, а тут ну просто беда!». Это была ее основная жалоба. Ох, бабушка, мне бы твои жалобы… даже не добавляю «в 86 лет» — это совсем уж фантастика. Выписку я получила на руки в 16 часов, больше в палату никто не пришел! И я пролежала на своем законном месте, пока за мной не приехал сынишка. 

РЕЗЮМЕ, ОНО ЖЕ — ЭПИЛОГ 

Все госпитализации вроде бы — плановые (ни разу никого на скорой не привозили, это точно). Но вот с планированием у них явно че-то не то… Ложится диабетик, так — к гадалке не ходи, понятно, что необходимы консультации невропатолога, хирурга и офтальмолога — минимальный такой пакет, чтобы представить примерно его состояние. Я не говорю о ЛОРе, кардиологе и подиатре (которого при эндокринологии ВООБЩЕ не оказалось) и пр. специалистах Типа — везде на всё дикие очереди. Это так говорят. Но я лично нигде ни одной очереди не наблюдала, если только можно назвать очередью 3 человека на ЭКГ (но на него как раз очереди нет!). Везде — приходишь одинокий, у врача пусто и спокойно, он не торопится на часы глядя, в дверь никто не напирает… Так что я вот не усмотрела их очередей. С другой стороны — слишком много намеков, что консультации — пожалуйста, обследоваться — да на здоровье, но тока… за деньги. Так что очереди скорее в воображении, чего бы там ни объясняли про финансирование. 

«Лежала» я, (а также сидела, стояла и ходила) в больнице всего 17 дней. Из них 4 были выходными — никто ничего не делал по определению, и ни одного доктора не было. Еще 6 дней я тупо сдавала СК трижды в день (дома я эту процедуру провожу чаще) и больше — ничего! Остальные 7 дней мне что-то делали. Не торопясь, в час по чайной ложке. 1 день — ЭКГ (процедура 15 минут), другой день — мозговые штуки — УЗДГ и ТКДГ (не пытайте, не помню — че это такое) — всего 30 минут оба, отдельно потом электромиографию конечностей — 20 минут, глазнюк смотрел — 15 минут, узи брюшной полости — 20 минут (или меньше), консультация профессора-невропатолога — 15 минут. Зурабов прав, дамы и господа, в той части, что надо всё делать осмысленно и чётко. За 5 дней. Меня не компенсировали, да и не пытались, с припевом «А после 15-20 лет любой диабет не поддается компенсации и носит лабильный характер». А? Каково??? Но в эпикризе стоит: «достигнут удовлетворительный уровень гликемии (идеальная компенсация не показана из-за поздних осложнений диабета)» 

Я прямо обрыдалась от восторга, когда прочла, потому что, во-первых, ничего они не достигли — с чем пришла, с тем и ушла, а во-вторых, когда моя Анжела только сунулась ко мне, я в ответ ей сунула статью Скоробогатовой «БЫСТРОЕ УЛУЧШЕНИЕ КОМПЕНСАЦИИ САХАРНОГО ДИАБЕТА — КАК ФАКТОР РИСКА РАЗВИТИЯ НЕОБРАТИМОЙ СЛЕПОТЫ» и заявила, что мне идеальных цифр не надо. Анжела, надо отдать ей должное, статью забрала, и судя по записи в эпикризе — даже прочитала. Но главное, судя по выписке: я обучена (наконец-то! На 32-м году жизни с инсулином!) принципам диетотерапии и самоконтроля. Только не пойму: кто ж меня обучал этим принципам?? И когда?… Правды ради надо добавить, что я позвонила в контору ОМС, очень хотелось знать — насколько корректно ведет себя лечащий персонал больницы, предлагая платные анализы, обследования и т.п. 

К сожалению сказала грустным голосом диспетчер фонда ОМС, — очень сильно урезали финансирование больницам, и денег хватает только на зарплату персоналу, на содержание больных и на самые простые и необходимые процедуры, и будет — ЕЩЕ хуже. И мне стало даже стыдно, что я так многого хотела… Но зато я радостно знаю, что ВТЭК меня больше в больницу не пошлет! И это — самое главное!

| Часть 1 | Часть 2 | Обсуждение на форуме | Автор: ЛИДИЯ